О законопроекте по срокам давности и обратной силе закона (мой доклад на заседании Экспертного клуба)

Дамы и господа, товарищи, коллеги по сообществу!I

Темой обсуждения на сегодняшнем заседании Экспертного клуба является предложенный Президентом Приднестровской Молдавской Республики законопроект о внесении изменений в Уголовный кодекс ПМР.

Напомню суть законопроекта. Первое – перечень преступлений, по которым к лицам, их совершившим (и осужденным), не применяются сроки давности, предлагается дополнить статьей 104 УК ПМР (убийство). Проще говоря, речь идет об отмене сроков давности в отношении лиц, совершивших различного рода убийства, предусмотренные этой статьей. Второе – предлагается распространить действие нового закона на правоотношения, возникшие с 1 января 1993 года, т.е. речь идет о придании уголовному закону обратной силы.

Коротко рассмотрим доводы авторов законодательной инициативы, изложенные в пояснительной записке к законопроекту. Касательно отмены сроков давности обоснования следующие: неотъемлемость права каждого человека на жизнь, гарантии права на жизнь, необходимость особого подхода к раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений, «сомнительные основания» прекращения некоторых уголовных дел (так называемое «дело Соина»), многочисленные обращения граждан по поводу раскрытия тех или иных преступлений, опыт других государств, в которых не применяются сроки давности в отношении лиц, совершивших тяжкие преступления, необходимость соблюдения принципа неотвратимости наказания. Что касается придания закону обратной силы – какие-либо правовые обоснования по этому поводу в пояснительной записке отсутствуют.

II

Первым делом хочу высказать свое мнение именно по поводу придания уголовному закону обратной силы. Тема эта вызывает немало споров, хотя вопрос придания закону обратной силы давно и вполне определенно решен действующим законодательством Приднестровской Молдавской Республики. Статья 35 Закона ПМР «Об актах законодательства ПМР»: «Придание нормативному правовому акту обратной силы не допускается, если акт предусматривает введение или ужесточение юридической ответственности за действия, которые на момент их совершения не влекли наступление указанной ответственности или влекли наступление более мягкой ответственности, а также в случае введения новых налогов и иных обязательных платежей, либо ухудшения положения налогоплательщиков.

А каким образом законодатель переступит через требования статьи 9 того же Уголовного кодекса ПМР? Статья 9 УК ПМР: «Уголовный закон, устраняющий преступность деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, совершившего преступление, имеет обратную силу, то есть распространяется на лиц, совершивших соответствующие деяния до вступления такого закона в силу, в том числе на лиц, отбывающих наказание или отбывших наказание, но имеющих судимость. Уголовный закон, устанавливающий преступность деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет».

Об общепризнанных принципах и нормах международного права, на которых основывается уголовное законодательство ПМР (статья 1 УК ПМР), я промолчу.

Интересно, что Общественная палата ПМР, которая недавно вынесла свое заключение по обсуждаемой законодательной инициативе, пытается хоть как-то «оправдать» предлагаемую норму о придании уголовному закону обратной силы. Цитирую: «Рассматриваемый законопроект не вводит какую-либо новую норму, устанавливающую иную ответственность за убийство. К сожалению, мы не получаем ответа, чьи права, какие права и чем именно нарушает рассматриваемый законопроект».

Мне сложно судить о том, что конкретно имели в виду члены Общественной палаты ПМР, рассуждая о правах, которые нарушаются рассматриваемым законопроектом. Закон вполне четко говорит о недопустимости усиления наказания или ухудшении положения лица. Действительно, законопроект не вводит новых норм, предусматривающих и усиливающих ответственность на убийство (ст. 104 УК ПМР). Однако бесспорно, что принятие законопроекта ухудшит положение лиц, которые будут привлечены к ответственности и осуждены, в то время как в настоящее время уголовные дела подлежат прекращению в связи с истечением сроков давности.

Возникает еще один вопрос: как поступать с прекращенными с 1992 года в связи с истечением сроков давности уголовными делами? Авторы законодательной инициативы ничего по этому поводу не говорят.

III

Продолжим по основному содержанию законодательной инициативы. Сразу отмечу, что с постановкой вопроса и со многими доводами авторов законопроекта я согласен. Действительно, необходимо ставить вопрос об отмене сроков давности в отношении лиц, совершивших тяжкие преступления, — но не только убийств, наказания за которые предусмотрены статьей 104 УК ПМР.

По каким-то причинам авторы законопроекта, в пояснительной записке очень много рассуждая об основных правах человека, цитирую, «самым важным из которых является право на жизнь», совершенно проигнорировали то обстоятельство, что в Уголовном кодексе ПМР, кроме статьи 104, есть и другие статьи, предусматривающие ответственность за нарушение права человека на жизнь. И этими другими статьями, о которых «забыли» авторы законопроекта, предусмотрена ответственность за опасные особо тяжкие преступления, одним из объектов которых является жизнь человека. Перечислю некоторые из этих статей:

Статья УК ПМР	Фабула	Наказание
Статья 123-1	Торговля людьми (действия, повлекшие тяжкое телесное повреждение или психическое расстройство либо смерть лица)	лишение свободы на срок от 15 (пятнадцати) до 20 (двадцати) лет либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы
Статья 273	Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля	Лишение свободы на срок от 12 (двенадцати) до 20 (двадцати) лет либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы свободы.
Статья 291	Посягательство на жизнь лица, участвующего в отправлении правосудия, осуществляющего предварительное расследование либо защищаемого в соответствии с законом лица	лишение свободы на срок от 12 (двенадцати) до 20 (двадцати) лет либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы
Статья 314	Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа	лишение свободы на срок от 12 (двенадцати) до 20 (двадцати) лет либо смертная казнь или пожизненное лишение свободы

В Уголовном кодексе ПМР есть и другие статьи, связанные с преступными нарушениями права человека на жизнь – о которых авторы законодательной инициативы, видимо, не знают (или не хотят знать?). А ведь целью и результатом совершения всех этих преступлений является лишение жизни человека.

Почему внимание авторов законодательной инициативы привлекла одна единственная статья Уголовного кодекса ПМР? Бытовое убийство в пьяной драке (статья 104 УК ПМР) – более тяжкое преступление, чем, например, убийство сотрудников правоохранительных органов, а равно их близких в целях воспрепятствования законной деятельности указанных лиц (статья 314 УК ПМР)? Возможно, сравнение некорректно, ведь и в том и в другом случае объектом преступление является человеческая жизнь, степень «важности» которой невозможно оценить. Но во всех указанных выше случаях происходят особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь человека, и, очевидно, срок давности не должен применяться к лицам, совершившим все эти преступления.

Почему из обсуждаемой сейчас законодательной инициативы исчезла озабоченность по поводу других тяжких преступлений, в том числе изнасилование малолетних, повлекших их смерть? Изнасилованные мёртвые дети уже не вызывают интереса у авторов законопроекта?

«Усугублю» задачу. А не следует ли нам, в дополнении к инициативам, связанным с необходимостью защиты права на жизнь, сделать очередные и очень логичные шаги, обеспечивающие тот самый «принцип неотвратимости ответственности», о котором так много написано в пояснительной записке? Наш первый президент, Игорь Николаевич Смирнов, в 2001 году своим указом помиловал приговоренного к смертной казни за терроризм И. Илашку. В данном случае институт помилования был использован в политических целях, и не имел никакого отношения к принципам правосудия и справедливости. На форумах, в социальных сетях, а также на кухнях, в ресторанах и столовых обсуждают указы нынешнего президента о помиловании лиц, совершивших особо тяжкие преступления. Так зачем мы бьемся об стенку по поводу каких-то законодательных инициатив об отмене сроков давности, если осужденные за особо тяжкое преступление могут через год выйти на свободу? И выходят, как показывает практика последних лет.

Следующая проблема. В соответствии со статьей 22 Конституции ПМР, «каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда». В связи с этим возникает вопрос о соответствии Конституции ПМР тех статей Уголовно-процессуального кодекса ПМР, которые позволяют органам дознания и предварительного следствия исполнять судебные функции и признавать виновными в совершении преступления лиц, которых они сами таковыми считают, и прекращать уголовные дела за истечением срока давности по нереабилитирующим основаниям?

И еще один важный момент. В настоящее время течение сроков давности приостанавливается, если лицо, совершившее преступление, уклоняется от следствия или суда. К примеру: преступление совершено; лицо, его совершившее, известно, объявлено в розыск и скрывается от правосудия. Течение срока давности приостанавливается, через много лет преступника задерживают (либо он является с повинной) и осуждают – так как срок давности не истек. И, вторая ситуация: лицо, совершившее преступление, скрывается и не установлено правоохранительными органами. В этом случае срок давности не прерывается, и, если по истечению этого срока преступника устанавливают и задерживают, в итоге он все равно выходит на свободу – с чистой совестью? Справедлива ли такая постановка вопроса? А ведь это факт, и такое положение вещей определено действующим законодательством ПМР.

IV

О некоторых других ошибках команды, готовившей законопроект. Эти ошибки в определенной мере также способствовали тому, что законопроект был отклонен Верховным Советом ПМР.

Цитата из пояснительной записки к законопроекту: «В настоящее время при рассмотрении Верховным судом ПМР аппеляции было выявлено, что на момент совершения преступления обвиняемый являлся несовершеннолетним, в связи с чем он подлежал привлечению к ответственности на срок не более 10 лет». Уголовно-процессуальным законодательством ПМР не предусмотрена такая стадия судебного процесса, как апелляция. Есть кассационная инстанция, которая рассматривает жалобы на не вступившие в законную силу приговоры. Кстати, слово «апелляция» пишется именно так, с двойной «л», а не с двойной «п».

В пояснительной записке утверждается, что согласно действующим нормам уголовного законодательства, регламентирующим сроки давности, «судебное разбирательство по случаю убийства не может быть возбуждено, в частности, по истечении 15 лет». Это утверждение неверно. Судебное разбирательство – это одна из стадий института уголовного процесса, которой предшествуют другие стадии: возбуждение уголовного дела; производство дознания или предварительного следствия; предъявление обвинения; направление уголовного дела прокурору, а затем – прокурором в суд; предание суду. И только потом, после прохождения всех обязательных стадий, начинается процедура судебного разбирательства, общие условия которой регулируются главной 22 Уголовно-процессуального кодекса ПМР.

Интересная «терминология» из пояснительной записки: «количество преступлений, прекращенных за истечением срока давности». Еще года полтора назад в Приднестровье прекращались уголовные дела, а преступления совершались – а потом либо раскрывались, либо не раскрывались. Но, в принципе, если наши правоохранительные органы научились прекращать преступления – честь им и хвала! Любопытно только, как прекращают преступления? Путем вынесения постановления? Прекращаются уголовные дела, а не преступления!

Очень большое недоумение вызывает наличие в пояснительной записке (официальном правовом документе, исходящем от органа государственной власти!) вот такого пассажа: «Выражаю сожаление, что по ряду совершенных преступлений в той или иной степени принимали участие действующие депутаты или лица, находящиеся в тесном контакте с депутатским корпусом». О каких преступлениях идет речь? Кто эти депутаты и эти лица? И, если авторам законопроекта известно о совершенных преступлениях, почему они не информировали об этих конкретных фактах, конкретных депутатах и конкретных лицах правоохранительные органы?

О том, что в законопроектах (как в первом, так и во втором) убийство ошибочно (или по неграмотности) отнесено к преступлениям против мира и человечности, уже сказала в своем заключении Общественная палата ПМР.

В пояснительной записке есть и другие ошибки как правового, так и технического характера, всех перечислять не буду. И, вполне естественно, что настолько безграмотный законопроект был отклонен Верховным Советом ПМР.

С другой стороны, и действия депутатского корпуса вызывают некоторое непонимание. Соглашаясь с необходимостью принятия закона о неприменении сроков за особо тяжкие преступления, они, тем не менее, заняли очень своеобразную позицию: вы (президент) вносите, а мы (депутаты) подождём. Неужели нет своих идей? Так давайте подскажем (коль мы эксперты), что нужно делать: господа депутаты, изучайте Регламент Верховного Совета ПМР и действуйте так, как предписывает этот документ – там, в частности, написано кое-что об альтернативных законопроектах.

Обратил внимание, что на сайте Верховного Совета ПМР размещена информация о рассмотрении законопроекта на сессии. Цитирую: «И на заседании профильного комитета, и на пленарном заседании депутаты задавали вопрос полномочным представителям: возможно ли изменение концепции проекта закона и вступление его в силу с момента принятия? В таком случае, без нормы о придании закону обратной силы, инициатива была бы поддержана. Ответ прозвучал однозначно: нет».

В общем и целом всё это действо, как с одной, так и с другой стороны участников этого законодательного процесса напомнило мне высказывания М.Е. Салтыкова-Щедрина: «Есть миллионы сорванцов, которые говорят о «государстве», а в мыслях — пирог с казенной начинкой». Или вот это: «Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать». («Культурные люди»).

V

В заключение хочу озвучить некоторые предложения, которые родились в связи с обсуждаемой проблемой.

1. Рекомендовать депутатам Верховного Совета ПМР проявить инициативу, проанализировать все противоречия и недоработки уже отклоненного законопроекта и, в интересах защиты права граждан на жизнь, внести свою законодательную инициативу, в которой:
1.1. Расширить перечень тяжких и особо тяжких преступлений, по которым сроки давности не применяются.
1.2. Ограничить возможность помилования лиц, совершивших указанные тяжкие и особо тяжкие преступления.
1.3. Обеспечить исполнение конституционного принципа разделения властей, в соответствие с которым каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Только суд должен принимать решение о признании лица виновным в совершении преступления и применении сроков давности.
1.4. Установить, что течение срока давности привлечение к уголовной ответственности должно приостанавливаться после проведения всех необходимых следственных действий, независимо от того, установлено или нет лицо, совершившее преступление.
1.5. Установить, что уголовные дела, по которым лица не установлены, должны не прекращаться по истечении каких-либо сроков, а приостанавливаться до момента установления лиц, совершивших преступления.

2. Направить указанные предложения в адрес Верховного Совета ПМР для возможного использования в законотворческой деятельности.