Частично правовое государство
В самом конце прошлого года — 29 декабря, группа депутатов парламента частично признанной Абхазии совершенно неожиданно попыталась объявить вотум недоверия правительству во главе с Бесланом Барцицом, но его инициаторам не хватило нескольких голосов. «Неожиданность», однако, не исключает, что к вотуму не готовились загодя. А раз так, с большой долей вероятности депутаты повторят попытку скинуть правительство и в этом году.
Надо думать, что 2018-й будет крайне сложным и для президента. Уже в первых числах января оппозиция и представители общественности сделали соответствующую «заявку», собравшись на митинги у зданий парламента и президентской администрации, обвинив Рауля Хаджимба в нарушении конституции республики. А состоит оно в том, что президент помиловал, а соответствующие структуры передали грузинской стороне некого Георгия Лукава, которого в Абхазии считают террористом. Ранее он был приговорен абхазским судом к 20 годам лишения свободы.
Президенту пришлось выйти к митингующим и объясняться. По его словам, закон не нарушен, и вообще — помилование было «политическим актом», и он, Хаджимба, «не мог поступить иначе», поскольку его попросил об этом глава Южной Осетии в рамках обмена преступников на граждан ЮО, отбывающих 25-летние и пожизненные сроки в тюрьмах Грузии. Но это «оправдание» у митингующих вызвало обратную реакцию — они потребовали импичмента главы государства.
Спор на тему, нарушил ли президент основной закон, и является ли он «преступником» и «предателем национальных интересов», в любой другой стране мог бы решить конституционный суд. Но только не в Абхазии — такового здесь попросту не существует. В республике, претендующей на «цивилизованность», он все еще не сформирован. Впрочем, если Год Собаки начался с политических потрясений, то, по крайней мере, о леденящих душу преступлениях, «прославивших» республику, пока ничего не слышно.
А вот в прошлом Году Огненного Петуха уже 1 января в лесу, около села Гуада, обнаружили тело пропавшего жителя Сухума Беслана Квициния. Спустя двое суток в этом же селе сожгли три дома — один принадлежал человеку, подозреваемому в убийстве Квициния, а два других — «родичам» предполагаемого преступника. Сразу вслед за этим на могиле Квициния был застрелен, а затем сожжен родственник подозреваемого. Правоохранители констатировали, что место имеет кровная месть между двумя семьями, и на том дело не кончится.
Некоторое время спустя, в аккурат к открытию туристического сезона, в Абхазии начался настоящий криминальный «бум» (разумеется преступления «попроще» не прекращались и до этого). В частности, бывший сотрудник государственной службы охраны изнасиловал 13-летнюю девочку. Преступник сдался властям, а через несколько дней была застрелена старшая сестра пострадавшей девочки. Подозревается в убийстве… отец сестер. А подстрекателем сочли одного из депутатов абхазского парламента, являющегося братом насильника. История эта и сегодня покрыта мраком.
Дальше — больше. В злосчастном июле местные братья-бандиты напали на две семьи туристов из России — глава одной из них был убит. А спустя несколько дней в этом же Гудаутском районе на складе боеприпасов Минобороны Абхазии произошло несколько взрывов. Погибли две российские туристки, около 60 человек получили ранения разной степени тяжести. Пострадали десятки домов — для жилья они уже не пригодны.
Все эти, да и менее резонансные преступления и происшествия, отвадили многих россиян от отдыха в Стране души. А ведь кроме туристической отрасли в республике не работает практически ничего, и живет она на дотации российского бюджета, который расплачивается за «лояльность Абхазии» и дислокацию на ее территории российских военных баз.
Правда, летом Москва даже выразила крайнюю обеспокоенность уровнем криминализации в республике, отсутствием в ней гарантий безопасности для российских и иных туристов, нарушением прав граждан РФ. Ситуация усугубляется тем, что власти Абхазии, признанной только самой РФ, Венесуэлой, Никарагуа и Науру, отказывают российским гражданам, издавна проживающим в Стране души, в получении новых абхазских паспортов и в праве на принадлежащее им имущество. А споры о том, давать ли всем россиянам разрешение на покупку в ней недвижимости, продолжаются уже много лет.
Принять же «волевое» или «политическое» решение в пользу граждан РФ, готовых инвестировать в Абхазию при условии защиты их капиталов, возможным не представляется, поскольку слишком многие абхазы «боятся засилья русских». Продолжаются также попытки выжить горстку оставшихся на окраине грузин и внушительное, по местным меркам, количество армян — коренных жителей Апсны.
И еще об одном резонансном убийстве, которое в Абхазии одни отнесли к продолжению сериала «Кровная месть», а другие — к попытке ослабить позиции нынешнего президента Рауля Хаджимба. Под занавес 2017-го средь бела дня на выезде из Сухума неизвестные в упор обстреляли из автоматического оружия автомобиль, в котором находился крупный бизнесмен Павел Ардзинба, занимавший ранее пост замминистра обороны. Он и сопровождавший его друг погибли на месте. Ардзинба был не просто известной личностью. Считается, что его теневое влияние на все сферы жизни в Абхазии исчислялось аж третьим десятилетием (чему не мешало подозрение в организации покушения на жизнь экс-президента Абхазии Александра Анкваба), и вообще — он якобы «крышевал» нынешнюю власть республики.
Но все же минувший год был отмечен не одними лишь криминальными всплесками. В Абхазию довольно неожиданно вернулся экс-президент Александр Анкваб, свергнутый Раулем Хаджимба и его командой. Вполне ожидаемо, изгнанник, имеющий серьезное влияние в определенных политических кругах, принял участие в парламентских выборах 2017 года и легко их выиграл. Говорят, что в абхазском законодательном органе у него немало «своих людей». Бывший абхазский лидер для многих был привлекателен репутацией человека бескомпромиссного, не лезущего в карман государства и правящего республикой «железной рукой». Правда, права баллотироваться на очередных выборах президента в 2019 году он уже не имеет из-за возрастного ценза, но очевидно, что фигура такого масштаба не удовлетворится одним лишь протиранием штанов в парламенте.
А это означает, что теперь в Абхазии могут быть реализованы два прямо противоположных сценария. Первый: экс-президент, используя свою популярность и влияние в довольно широком электоральном спектре, лоббирует на президентских выборах кандидатуру «своего человека», что приведет к ожесточенной борьбе с кланом Хаджимба. Второй, менее реалистичный, но о нем усиленно поговаривают, как о решенном деле: Анкваб и свергнувший его Хаджимба пойдут на президентские выборы будущего года «одной командой» при условии, что экс-президент станет главой правительства, а нынешний глава республики, при поддержке будущего премьера, сохранит свой пост.
Но, по существу, ни один из этих «прожектов» может не реализоваться по сумме причин. Во-первых, Анкваб считается «неподкупным политиком», не склонным прощать обиды. Во-вторых, исход абхазских выборов во многом будет зависеть от позиции Москвы, его не привечавшей. В-третьих, псевдополитическая жизнь Страны души непредсказуема. С уверенностью можно сказать одно: спокойной она для нее в этом году не будет.
В общем, выходит, что в минувшем году Абхазии похвастаться нечем, рассчитывать на что-то позитивное в 2018-м — трудно. Никакого экономического, социального или внешнеполитического прорыва замечено здесь не было. Разгул преступности подкосил единственную относительно прибыльную отрасль — туризм. А всплеск политической активности (оппозиционные политические партии и общественные организации решили в январе этого года создать орган для координации своей деятельности), помноженный на активность криминалитета, не оставляет надежд на то, что Год Собаки избавит Абхазию от «петушиных боев». Их, как видно, не может остановить даже «могущественный стратегический партнер» — Россия.
Абхазия: если государство «частично правовое»